КАТАКОМБНЫЙ ИСПОВЕДНИК ИЕРОМОНАХ АЛЕКСАНДР (ОРЛОВ).
Иеромонах Александр, в мiру Афанасий, родился в 1878 г. в Вологодской губернии в семье священника, протоиерея Василия. В семье было шестеро сыновей и одна дочь, причем все братья со временем стали священнослужителями, в том числе и Афанасий. С детских лет он отличался особой набожностью и еще ребенком проявлял склонность к аскетическому образу жизни. Однако, в юности Афанасий увлекся новыми атеистическими веяниями и поэтому после окончания семинарии хотел оставить духовный путь и поступить в медицинское училище. Но после смерти матери, которая была очень обезпокоена юношескими увлечениями сына, Афанасий раскаялся. Его покаяние было настолько глубоко, что осознание собственного отступления от Бога повергло его в глубочайшее уныние и чуть не привело к самоубийству. Милостью Божией, помощь родных и Господне вразумление не допустили этого, Афанасий еще раз пересмотрел свои взгляды на жизнь и вернулся на оставленный им путь православного благочестия. Через некоторое время он, как и все его братья, принял священнический сан.
В 1915 году о. Афанасий добровольцем ушел на фронт и стал служить полковым священником. Солдаты любили его, он отличался смелостью, решительностью и умением приободрить и утешить в любой ситуации. Известно, что 7 месяцев он провел в плену, что был удостоен награды Георгиевским крестом, а позже – грамотой от Государя Николая II и золотым крестом.
После революции о. Афанасия назначили служить в деревенском Храме. Ревностный почитатель богослужения, горячий проповедник и духовный учитель, он очень скоро увеличил численность прихода, организовал при нем внебогослужебные беседы на духовные темы и спевки общего пения. Авторитет и известность о. Афанасия скоро насторожили сильных мiра сего, и в губернской газете стала появляться клевета на него и его приход. Служить с каждым днем становилось все сложнее, власти искали малейшую причину для ареста выдающегося священника, которая вскоре и представилась им, после очередного диспута с группой советских агитаторов.
Первый арест о. Афанасия длился около 2-х месяцев, которые батюшка провел в одиночной камере. Тем временем его прихожане хлопотали за своего пастыря, дошли до центра, и накануне Страстной седмицы о. Афанасия отпустили на свободу. Однако, ненадолго. С тех пор ГПУ-НКВД следило за каждым его шагом, и в жизни батюшки было еще много арестов, допросов и тюремных камер. Так, известно, что в 1930-х гг. он был сослан в концлагерь на постройку Пинюжской дороги. Главное требование ГПУ-НКВД – служба в качестве осведомителя – православный священник выполнить не мог, и за каждым отказом в таком сотрудничестве следовало новое заключение. Церковная служба да и вообще жизнь в этой местности стала практически невозможной для о. Афанасия из-за постоянного надсмотра и многочисленных арестов, и тогда он решился оставить ради Христа семью и близких и незаметно уехать из города. Для того чтобы скрыться незаметно, о. Афанасий проделал следующее: он пришел на берег реки, положил там свою одежду, оставил на ней записку: «Надоело жить при советской власти!», а сам уехал. Найдя его вещи и прочитав записку, все решили, что он уныл и утопился. Батюшка же, не взяв с собой документов и оставив при себе лишь самое необходимое, отправился в другой далекий город.
Этим далеким городом стал Омск. После продолжительного периода скитаний о. Афанасий добрался до Омска, не имея при себе ни денег, ни еды. Сначала он просил милостыню, а потом по воле Божией повстречал одну глубоко верующую женщину, которая дала ему приют и помогла ему. Постепенно среди истинно верующих распространился слух о некоем священнике, не признающем обновленческую церковь. Вокруг батюшки стали собираться люди, нашлись богослужебные книги, облачения, и так в Омске стала организовываться катакомбная община.
Известно, что в годы странствий о. Афанасий принял постриг с именем Александра, но сейчас нельзя сказать точно, где и когда это случилось. Для прихожан Омской общины он навсегда остался в памяти иеромонахом Александром, или дедушкой, как ласково называли они своего пастыря. Переехав в Омск, о. Александр уже никогда не имел при себе документов и никому не говорил своей фамилии. Вместо своей он называл фамилию постриженной им в Омске инокини Елизаветы (Орловой). Его настоящая фамилия – Турунтаевских – стала нам известна сравнительно недавно.
Благодаря духовной силе о. Александра катакомбная община росла довольно быстро, и в большие праздники собиралось более 100 человек. В домах некоторых верующих для богослужений оборудовали погреба или подполья. Службы проходили в ночное время. В советское время нигде нельзя было достать ни церковной утвари, ни свечей, ни икон, и все приходилось делать своими руками. Рукодельницы сами шили облачение, научились делать свечи, варить ладан, изготавливать нательные кресты, фотографировать, подрисовывать цветом и таким образом множить иконы. О. Александр особенно заботился о распространении хоть небольшого количества поучительной литературы или граммофонных пластинок душеполезного содержания. Он переписывал от руки молитвы, святоотеческие поучения или душеполезные рассказы из дореволюционных изданий, записывал свои проповеди, а затем фотографировал и распространял их. Сохранились фотографии написанных его рукой Пяточисленных молитв, Алфавита духовного, составленные батюшкой сборнички высказываний великих ученых и писателей о вере в Бога... В атеистическом Советском Союзе совершенно невозможно было где-либо достать религиозную литературу, поэтому то, что делал о. Александр и другие катакомбные священники, было не только подвигом, но и делом огромной важности. Замечательный проповедник, он, как магнит, притягивал к себе людей и зажигал в их сердцах горячую веру. Его проповеди надолго врезались в память, прихожане дорожили ими и заботились о магнитофонных записях его слов. Владыка Лазарь (Журбенко) рассказывал о нем и такое: о. Александр изготавливал небольшие плакатики со славословиями Господа и с такими плакатиками, например, ездил в электричках на господские праздники. Так, пассажиры с изумлением смотрели на старичка с бородкой, который в советское время на Пасху ехал в электричке, держа в руках плакат с надписью «Христос Воскресе!» Это был человек удивительной веры и необычайного мужества. В условиях тех лет, когда обыски были частыми и аресты случались нередко, драгоценные магнитофонные записи, как и плакатики со славословиями, к сожалению, не сохранились.
Омская катакомбная община не могла не привлечь внимания милиции: вскоре и здесь служить стало опасно. Поэтому о. Александр с определенного времени начал постоянно менять место своего пребывания, часто и надолго уезжая из Омска. Теперь его пастырская деятельность распространилась и на те города, где он в опасные периоды был вынужден укрываться. Это Семипалатинск, Уфа, Усть-Каменогорск, Тавда, Новый Афон...
Сохранились воспоминания катакомбников о чудесных случаях, связанных с о. Александром. Так, однажды во время богослужения видели с батюшкой двух ангелов в алтаре. Известны случаи исцеления больных и одержимых. Особенная память сохранилась о том, как один раз с обыском вошли в дом непосредственно во время божественной Литургии, когда о. Александр держал в руках Чашу со святыми Дарами. Батюшку покрыли скатертью, милиция осмотрела весь дом и чудом не заметила так плохо замаскированного священника.
Годы заключений, странствий в условиях преследований и гонений подточили здоровье о. Александра. Его поездки неожиданно прекратились после одного посещения Нового Афона. Дело в том, что, приехав на Новый Афон, он и сопутствовавшая ему в странствиях инокиня Елизавета (Орлова) остановились в доме одной верующей. Неожиданно вечером нагрянула облава с целью арестовать о. Александра. Хозяйка дома успела спрятать их на чердаке. Сотрудники КГБ обыскали весь дом, но милостью Божией не догадались заглянуть на чердак. Преследователи прождали его всю ночь, а на утро, не дождавшись, ушли. Была зима, и стоял сильный мороз. О. Александр и м. Елизавета, проведя всю ночь на чердаке, утром спустились в дом совершенно больными. Они долго лечились, кое-как добрались до Омска и больше уже никуда не выезжали. Батюшка так и не смог оправиться от болезни. Он обморозил себе ноги и с трудом ходил, и кроме того, начал слепнуть. А ин. Елизавета после той ночи потеряла все зубы. Несмотря ни на что, практически неходячий и полуслепой, о. Александр продолжал окормлять свою катакомбную паству, священнодействовал и даже совершал Литургию еще 8 лет. Богослужение он почти полностью знал наизусть. Лишь иногда из-за слабости глаз он нуждался в подсказке во время службы.
Последние годы жизни о. Александр провел в доме благочестивой вдовы в г. Омске, часто общаясь со своими духовными чадами и пребывая большую часть времени в молитвах. В 1977 году 26 августа он мирно отошел ко Господу во время чтения наизусть акафиста великомученице Варваре. О. Александр прожил 99 лет, более 70-ти лет он был священником, 40 из которых он священствовал в катакомбах. Его похоронили в Омске, не украсив могилу никаким особенно красивым памятником по завещанию самого батюшки: незадолго до смерти он сказал: «Я жил тайно и умереть должен тайно».
источник материала
