Королева из России
Владимир Малышев
Всем известно, что Олимпийские игры нового времени возродились благодаря французу, барону Пьеру де Кубертену. Однако мало кто знает, что первой в новые времена Олимпиады 1896 года в Афинах могло и не быть, если бы не греческая королева Ольга. В девичестве – Ольга Константиновна Романова, дочка великого князя Константина, внучка русского императора Николая I.
Разумеется, в советские времена русская княжна, оказавшаяся на греческом троне, была прочно забыта, как впрочем, и многое другое, связанное с Романовыми. Впервые я услышал о ней, когда приехал в конце восьмидесятых годов работать в Грецию корреспондентом ТАСС. Говорили даже, что где-то под Афинами есть ее могила, но где точно, никто из коллег-журналистов не знал. Было лишь известно, что Ольга, после того как ее муж король Георг был убит в 1913 году, а королевский дворец в Афинах разграблен, уехала в Италию, где потом и скончалась.
В Греции, при находившемся тогда у власти правительстве социалистов партии ПАСОК все, что было связано с королевской семьей, подвергалось остракизму. Король Греции Константин – наследник королевы - был вынужден покинуть Элладу в 1973 году и уехать в Англию. На родине его лишили греческого паспорта и обратно не пускали. Мало писали о королевской семье и в газетах, а если и писали, то только в негативном плане.
Однако было известно, что под Афинами, в местечке Татой, находится бывший королевский летний дворец, заброшенный и пустовавший. И мне подумалось, что именно там и надо искать могилу королевы из России - если она и в самом деле находилась в Греции. И вот, в один жаркий летний день, я отправился на поиски. Оставив машину на шоссе возле дворца, я поднялся на заросшую средиземноморскими пиниями гору. После часа блужданий я обнаружил в лесу, почти на самой вершине холма, поляну с небольшой церквушкой с заколоченными окнами. Возле нее стояли несколько мраморных надгробий.
За могилами давно не ухаживали, они покрылись слоем мха и плесени. Я поднял с земли сосновую ветку и стал очищать посеревший от времени мрамор. Постепенно на плите проступили русские слова в старой орфографии: «Российского императорского дома великая княжна…».
Поскреб еще, и появилась надпись по-гречески: «Ольга, Василисса тон эллинон» (Королева всех эллинов). 22 августа 1851 года – Павловск, 15 июня 1926 года – Рим».
Да, передо мной и в самом деле была уже давно всеми забытая могила родившейся в Павловске под Санкт-Петербургом княжны Ольги Константиновны, которую судьба привела на греческий трон. Много лет ее называли «Василисса тон эллинон». Рядом с ее могилой – мраморные плиты, под которыми покоится прах ее августейшего супруга – греческого короля Георга и других членов королевской семьи.
Отцом Ольги был великий князь Константин Николаевич – второй сын императора Николая I. Имя Константин ему дали с прицелом на будущее, связывая с мечтой «прибить русский щит на вратах Царьграда», то есть Константинополя, чтобы овладеть проливами и обеспечить России выход в теплые моря. Сделать это, увы, не удалось, но дочь Константина Николаевича оказалась поблизости - на греческом троне. Правящие династии Европы были тесно связаны узами кровного родства, и вопрос о «назначении» правителя в Грецию, которая только что сбросила 400-летнее турецкое иго, был делом «семейным». Выбор держав-покровительниц пал тогда на принца Георга, сына датского короля Христиана. Был подписан соответствующий трактат, и в октябре 1863 года на греческом троне появился король Георг I.
Супругу для него выбрали в России. Ей оказалась великая княжна Ольга Константиновна, хотя той едва минула 16 лет. Свадьбу праздновали в Царском селе пышно, по-королевски. С орудийными залпами, балами и фейерверками. Жених был одет на церемонии в русский генеральский мундир - кстати, русские мундиры в момент освобождения Эллады носили все ее генералы. После свадебного путешествия по Европе молодые прибыли в Афины на празднично украшенном корабле «Эллас». В порту Пирей их встречала восторженная толпа. Ольга была одета в бело-голубое платье – дань цветам греческого национального флага, что было благожелательно отмечено жителями страны.
Газеты писали о ней с энтузиазмом, отмечая, что она сразу же пошла в православную церковь и указывая, что королева оказалась дамой «редкой красоты с белейшей кожей».
Но после блестящего Санкт-Петербурга сами Афины, разоренные турками, показались юной Ольге большой пыльной деревней. У подножья Акрополя паслись козы, а всего в двух шагах от королевского дворца теснились крытые черепицей бедные хижины ее таких же бедных подданных.
Государственными делами стал заниматься ее муж, а Ольга много времени уделяла благотворительности. Помогала неимущим грекам, приняла активное участие в создании крупнейшей в Афинах больницы «Эвангелизмос», помогала строить и ремонтировать православные церкви. Королева охотно посещала русские корабли Средиземноморской эскадры, когда они бросали якоря в порту Пирей. Присутствовала на самодеятельных спектаклях, которые устраивали моряки, обедала вместе с офицерами. С 1879 года «королева всех эллинов» стала шефом 2-го флотского экипажа Балтийского флота. Его офицеры стали носить на эполетах вышитый золотом вензель «О» - «Ольга» - под короной. Личный секретарь королевы, капитан 1-го ранга М. Гаршин вспоминал: «Ее друзья были моряки, а к матросам она относилась как мать, и всю жизнь заботилась о них, горячо принимая к сердцу их радости и горести…».
Ольга приглашала лучших греческих фотографов, чтобы оставить память о посещении Эллады русскими военными кораблями. Морские офицеры дарили ей снимки кораблей и экипажей. Особенно нравились королеве фотографии лейтенанта В. Менделеева – сына знаменитого химика, который участвовал в заграничном плавании вместе с цесаревичем.
Один из наших дипломатов в Афинах, Ю. Соловьев писал: «Королева Ольга Константиновна, по существу, необыкновенно добрая женщина, не переставала считать себя великой русской княгиней, а потому вмешивалась в жизнь русской колонии, а в особенности Русской Средиземноморской эскадры… По сердечной доброте она особенно баловала матросов, которые приглашались, к большому неудовольствию короля, пить чай во дворец, формально к горничной королевы, но в действительности к ней самой».
В марте 1898 года на Крите возникла угроза голода. Императорское правительство выделило значительные средства для закупки и доставки на остров хлеба и раздачи его населению.
Закупка пшеничной муки была произведена в Одессе и доставлена на Крит на борту броненосца «Император Александр II». Первая раздача состоялась в Ретимноне во второй день Пасхи.
Для жителей из дальних мест был приготовлен обед, местное население, как писал контр-адмирал Николай Скрыдлов, было очень тронуто этой заботой.
Приход русских кораблей всегда становился радостью для Ольги Константиновны. В своих воспоминаниях она отмечала: «После таких посещений у меня на душе так тепло и хорошо! Все комнаты наполнены русским духом, пахнет сапогами и русским сукном, когда они стоят вокруг меня, на сердце становится радостно». Ольга Константиновна так горячо любила этих простых людей, что офицеры в шутку говорили: королева считает матросов ангелами, и как-то на Рождество подарили ей огромную куклу в матросском костюме с крыльями за спиной. Некоторые моряки так к ней привязались, что потом слали трогательные письма, которые она хранила в двух специальных шкафах. Часть писем приходила с курьезными адресами, вроде: «Греческое государство, где царствует русская королева Ольга. Передать ей в собственные руки».
Как установила исследовательница биографии королевы Ольги, старший научный сотрудник Института славяноведения и балканистики РАН Ольга Соколовская, за десятки лет в королевском дворце скопилось такое количество писем и подарков от российских моряков, что было решено отвести под них специальное помещение, получившее название «Морская комната». Там фактически возник небольшой морской музей с постоянно пополнявшейся экспозицией. В нем были картины известных художников-маринистов, модели русских кораблей, альбомы с фотографиями военных моряков, декоративные снаряды от корабельных пушек, масса лент с бескозырок, меню обедов на судах, огромное количество трогательных снимков простых моряков с трогательными надписями: «Сердобольной нашей матушке», «Ее Величеству, матери русского флота». На почетном месте висела фотография крейсера «Адмирал Макаров», шефом которого Ольга Константиновна стала в 1908 году. Она лично знала этого адмирала, героически погибшего в русско-японскую войну. Греческая королева с гордостью показывала музей своим гостям, особенно морякам.
Большим вкладом в дело помощи русским морякам оказался Русский госпиталь, открытый в Пирее в 1902 году.
Он был построен в память старшей дочери Ольги Константиновны, великой княгини Александры Георгиевны, принцессы греческой, скончавшейся в 1891 году. Деньги на строительство прислали из Санкт-Петербурга. Это был доход от таможенных сборов с торговли греческой коринкой – виноградом - в России, который в знак особого благоволения к Греции и королеве было решено целиком переводить на ее благотворительные нужды. Значительную сумму на строительство госпиталя Ольга выделила из своих личных средств.
В госпитале весь персонал говорил по-русски. При больнице была построена русская церковь, имелся русский священник. У входа в лечебницу возвышалась статуя Иисуса Христа, выполненная знаменитым датским скульптором Торвальдсеном. Имелась русская чайная для матросов, библиотека, где иногда, к большому удовольствию больных, показывали цветные картинки при помощи «волшебного фонаря». Русским госпиталем пользовались и беднейшие жители Пирея. Прием больных и отпуск лекарств был бесплатным для всех. Делались несложные операции, можно было заказать протезы для увечных русских и греческих воинов. Русский госпиталь в Пирее сохранился до наших дней, но после 1917 года в России о нем прочно забыли. Сейчас он превращен в обычную городскую больницу, и уже ничего в нем не напоминает о том, что это здание было построено на русские деньги и для русских моряков…
Привязанность Ольги Константиновны к флоту и к морякам не была случайной. Ее отец, великий князь Константин Николаевич, оказавший огромное влияние на ее взгляды и пристрастия, был генерал-адмиралом русского флота.
Долгие годы он твердой рукой управлял Морским министерством и флотом, все свои силы отдал восстановлению утерянной после Крымской кампании морской мощи России. Именно при нем положено начало созданию парового броненосного флота, русские корабли стали ходить в дальние морские походы, было улучшено материальное положение матросов, воспитано целое поколение страстно преданных своему делу военных моряков. От отца Ольга Константиновна унаследовала на всю жизнь горячую любовь к флоту и морякам.
В декабре 1909 года в королевском дворце в Афинах вспыхнул сильный пожар. Громадное зарево заметили моряки стоявшего на рейде в Пирее русского крейсера «Олег», которые тут же поспешили на помощь. Как сообщил русский посланник, выгорела вся средняя часть дворца, но все вещи Ольги Константиновны остались невредимыми. Их вынесли из огня, рискуя жизнью, русские матросы. Они это сделали, отмечал посланник, по собственной инициативе и с «поразительной быстротой». Через день моряки получили благодарность от короля за «лихую работу», а позднее на крейсер «Олег», где была устроена елка, прибыла сама королева и встретила Новый год вместе с ними.
Королеве Ольге принадлежит также инициатива создания в Пирее русского кладбища для моряков. Позднее на нем стали хоронить русских эмигрантов: офицеров, казаков, других беженцев. Об этом до сих пор напоминает установленный там памятник в виде громадного валуна с якорем и надписью: «Русское Кладбище союза русских эмигрантов в Греции, основанное Е.В. Королевой эллинов Ольгой Константиновной».
Но земля на афинских кладбищах дорога, и после Второй мировой войны русский участок кладбища в Пирее тамошние власти хотели уничтожить, уже начали было ломать могилы. Чтобы спасти память о русских людях, наши эмигранты построили часовню, стены которой облицевали плитами с уже разрушенных могил. Теперь на стенах этой часовни можно прочитать: «Матрос с канонерской лодки «Черноморец» Петр Нестеренко, 1890 год», «Мичман Иван Волов, крейсер «Забияка», 1888 год»…
Внутри часовни поставили ящики, куда бережно сложили выброшенные из могил останки. От полного разрушения русский участок кладбища все-таки удалось спасти. Вмешалось наше посольство, и еще оставшиеся «отеческие гробы» с трудом, но отстояли.
Великая княжна из Павловска перенесла в Грецию даже «кусочек России». На кораблях в Афины привозили мешки с русской землей, которую высыпали в саду, окружавшем королевский дворец.
Там королева Ольга лично сажала липы, дубы и клены, тоже привезенные с далекой родины. Сейчас это уже громадные деревья, украшающие ныне городской парк в центре греческой столицы.
Отдельная страница жизни королевы Ольги в Греции – помощь Олимпиаде 1896 года. Все греки относились к идее возрождения Игр, выдвинутой де Кубертеном, с восторгом, но правительство Эллады отказалась ее организовывать. В казне государства не было для этого средств. Тогда на помощь грекам пришла королева из России, которая пожертвовала для этого свои собственные средства. Для таких расходов у нее был специальный фонд, куда шли средства от налогов за торговлю коринкой. К Олимпиаде Ольга Константиновна лично посадила на Акрополе оливковое дерево - на том самом месте, где его, согласно легенде, посадила богиня Афина. Таким образом, можно смело сказать, что к возрождению легендарных Олимпиад непосредственно причастна и русская династия Романовых.
О том, что Ольга Константиновна постоянно думала о России, свидетельствует и тот факт, что она живо интересовалась новинками русской литературы, и даже сама пробовала свои силы на этом поприще. Королева составила и издала уникальную хрестоматию под названием «Изо дня в день. Извлечения из сочинений Лермонтова на каждый день». В толстом томе, состоящем из 365 страниц - по числу дней в году – собраны отрывки из стихотворных и прозаических произведений великого русского поэта. На каждой странице – несколько строчек, взятых в цветную рамку.
Увы, на закат ее жизни выпали бурные и страшные события: Первая мировая война, революция в России, разгром турками греческих войск в Малой Азии. Ее муж Георг I был застрелен в Салониках во время Балканской войны. Сначала говорили, что он был убит болгарским четником. Но потом выяснилось, что убийцей оказался грек. Подозревали, что король стал жертвой международного заговора, русские газеты тогда обвиняли в этом европейских масонов, интриговавших против православия. Но убийца покончил с собой, выбросившись из окна, расследовать дело до конца так и не удалось. Тело супруга Ольга Константиновна перевозила в Афины на русской канонерской лодке «Уралец».
Она вернулась в Россию, но там вскоре власть захватили большевики. В беспощадном огне революции погибла почти вся семья «сердобольной матушки русского флота».
Всеми забытая, уже старая и больная, бывшая «королева всех эллинов» поселилась в Италии, где жил ее младший сын Христофор, и там вскоре скончалась. Первоначально ее похоронили в усыпальнице русской церкви во Флоренции, а потом прах перевезли в Грецию, где и перезахоронили в лесу, возле заброшенного летнего королевского дворца.
Впрочем, кто сказал, что в Элладе ее забыли? Один из центральных проспектов Афин носит имя королевы из России…
Специально для Столетия
источник материала
