Бронислав Станиславович Волков-Карачевский - рядовой 233-го пехотного Старобельского полка, награждённый Государем Императором Николаем II.
По воспоминаниям потомка героя Первой Мировой войны.
Эта история произошла во времена Первой мировой войны. На российско-германском фронте шли ожесточённые бои. В одном из таких боёв 20 июля 1915 под городом Остров был тяжело ранен и потерял руку мой прапрадед Волков-Карачевский Бронислав Станиславович. Тяжело раненный, без сознания, он попал в плен, но через некоторое время был из него освобождён…
Госпиталь, в котором находился на лечении Бронислав Станиславович, находился в Петрограде. Однажды в госпиталь (18 мая 1916 года) приехала наградная комиссия во главе с Государём, среди представленных к награде был и мой прапрадед…
Когда в палату вошёл Николай ІІ, раненые, даже те, кто был тяжело ранен, встали, царь попросил их присесть. Штабной офицер зачитал: пулемётчик 233-го Старобельского полка Волков-Карачевский Бронислав Станиславович. Прадед встал, ответив по уставу. Взгляд Николая ІІ пересёкся с взглядом отважного солдата, сурово смотревшего на комиссию. Государь подошёл к солдату и под наградной Указ, читаемый генералом, лично прикрепил к груди солдата Георгиевский крест. Было в то время георгиевскому кавалеру 22 года…
Потом был разговор о фронте, о дальнейшей войне, о планах на жизнь после госпиталя. Царь предложил ему квартиру в Петрограде, но солдат поблагодарил и сказал, что хочет вернуться в родную сторону. Николай ІІ тут же подозвал штабного офицера и приказал за счёт государственной казны поставить дом в родной стороне солдата и назначить пожизненную пенсию.
Вернувшись домой из госпиталя, Бронислав Станиславович женился на уроженке деревни Луполово Ковзан Анне Станиславовне, поставил дом. Согласно царскому указу, все расходы взяло на себя государство (дом стоит и по сей день в деревне Каменка Брылёвского сельского совета).
До и после Революции и белые, и красные обходили сурового Бронислава стороной. Человек он был верующий, все католические и православные праздники чествовались в его семье (сам он был католик, супруга – православная), спуску не давал и не позволял глумиться над образами, отбирал иконы у «активистов» и раздавал верующим людям. Однажды увидев у одного из таких «активистов» Распятье Христа с отбитой рукой, отобрав и, смахнув скупую мужскую слезу с глаз, сказал: «Он такой же здесь, как и Я, без руки»…