Житие блаженного Иоанна Тульского
Блаженный Иоанн – Иван Степанович Котельников родился 23 сентября по старому стилю, а по новому 6 октября, 1773 года в богатой купеческой семье от благочестивых родителей Степана Романовича и Анны Дмитриевны Котельниковых. Крещен в честь святого апостола Иоанна Богослова. От природы Иван был талантливым и трудолюбивым. Получил хорошее домашнее образование. Отец рано приобщал сына к торговому делу. Но не земного, тленного, богатства искала его душа. Он много читал, особенно слово Божие и жития святых. Его светлый ум и добрейшая душа, просвещенная благадатию Божией, жаждали иного богатства. Он очень рано понял суетность и временность этой жизни и всею душею устремился к Богу. По благословению блаженной Евфросинии Колюпановской, Христа ради юродивой, он вступил на путь юродства Христа ради. Ему было всего 17 лет.
Этот подвиг как бы вмещает в себя почти все прочие подвиги: монашеские, подвижнические, мученические и пророческие. При внешнем кажущемся безумии скрывается тяжелейший подвиг поста, молитвы, терпения обид и насмешек и всех неудобств житейских – и холода, и голода и всего прочего… Постоянное памятование о Христе распятом было для него как песнь для херувима. Имея эту непрестанную память о Боге, он правую руку всегда держал поднятой вверх.
По воспоминаниям жителей города блаженный Иоанн ходил в полосатом халате, с открытой грудью, с непокрытой головой, зимой и летом босой. Родные его, болея за него душой, старались одеть его в хорошую одежду, но все было напрасно. Он тут же все раздавал, оставаясь в своем рубище. Любовь к ближним побуждала его посещать те дома, где была беда. Он утешал в скорбях, ободрял в напастях, плакал с плачущими, радовался с радующимися, помогал молитвой страждущим.
Люди знали его как человека Божия и на своем опыте познавали истинность слов Священного Писания, где говорится, что «много может усиленная молитва праведного» (Иак. 5,16).
Вот некоторые сведения о блаженном Иоанне, собранные священником о. Сергием Архангельским и Иваном Матвеевичем Суриковым, издавшими каждый отдельно свою книгу в 1912 году. Все они говорят о нем как о великом праведнике. Еще при жизни своей он имел от Господа дар прозорливости и чудотворения.
Туляки сохранили память о том, как блаженным был предсказан ужасный пожар 1834 года. За несколько месяцев до него он ходил по улицам города, размахивая руками, и дул во все стороны. Перед самым пожаром блаженный обошел все монастырские кельи и везде закрыл печные трубы. Монастырь уцелел от пожара, тогда как все здания вокруг были уничтожены огнем.
На Воздвиженской улице был богатый дом помещика Есипова, а рядом бедная хатка вдовы с детьми. Приходит Иван Степанович и ковшом расплескивает воду по всему двору вокруг дома и уходит. В тот же день в доме Есипова случился пожар, который уничтожил целый квартал строений, кроме этой бедной хатки. На это чудо многие приходили посмотреть.
Протоиерей Петро-Павловской церкви В.Н. Боголюбов слышал от своей матери, как блаженный предсказал ей смерть ее мужа. И через несколько месяцев муж ее, до того времени здоровый, неожиданно заболел и скончался.
Некий пастух, стерегший стадо, видел как Иван Степанович подошел к реке Упе и пошел прямо по поверхности воды. Увидев это, пастух обомлел. Блаженный подошел к нему и сказал: «Душа моя, что видел, никому не говори до моей смерти. Если скажешь, то будешь строго наказан». Об этом случае пастух рассказал, когда пришел проститься с умершим.
Много, много таких преданий сохранилось о нем. Но не об этих делах больше всего нужно помнить, а о том внутреннем подвиге, о великом смирении и уничижении себя, которые и привели блаженного к духовному совершенству. Часто в полночь видели юродивого молящимся перед Животворящим Крестом Господним, который находился на паперти Тульского Успенского собора в Кремле или на паперти в Николочасовенском Храме.
Всю свою сознательную жизнь – 60 лет, он нес такой величайший подвиг: и внешний – летом босые ноги юродивого были изуродованы острыми камнями мостовых, а зимою имели кожу, лопнувшую от холода. Даже в жестокие морозы он молился и немного отдыхал на каменных плитах церковной паперти; и внутренний – великий молитвенный подвиг, часто скрытый от людей, но всегда благоугодный Богу. Некоторые видели блаженного, молившегося перед Крестом на паперти, окруженного светлым сиянием благодати Божией и стоявшего как бы на воздухе. Эта-то благодать и сила Божия хранила и укрепляла Блаженного в его чудном подвиге юродства.
Он предсказал и день своей кончины, сказав, что «через 2 дня у них будет пир!», что в точности исполнилось. Блаженный старец скончался 12/25 января 1850 года. Епископ Дамаскин, Тульский и Белевский, со множеством духовенства и народа совершил отпевание почившего. Блаженный был погребен на паперти Николочасовенского храма на месте своих подвигов. Впоследствии храм был увеличен в размерах пристройками, и могила юродивого старца оказалась внутри церкви.
В 30-е годы, когда храм был разрушен, святые останки блаженного Иоанна были перенесены на Всехсвятское кладбище. В 1990 году 3 августа совершилось обретение его святых мощей.
источник материала
* * *
Следы земного пребывания блаженного Иоанна Котельникова в Туле зафиксированы в документах Государственного архива Тульской области. В фонде историка–краеведа, археолога, собирателя и хранителя древностей Н.И. Троицкого сохранилось три документа с воспоминаниями современников.
Документ N 1. О посещении блаженным семьи титулярного советника Николая Молчанова. 1838 г.
«1838 г. июля 1 посетил меня Иван Степанович [Котельников]. Вдруг вошел в залу. Неожиданный гость всех сконфузил. Говорил много, часто непонятно. На Степана Федоровича Глаголева как будто сердился. На столе был травник. На предложение: не угодно ли выкушать? – Дай [ответил]. Но [сделал вид] будто пил, [а сам] все пролил и капли в рот не попало. Прошелся до гостиной. Кругом его обсели мои девочки Маша, большая Паша, меньшая Паша, Наденька, Оленька и Елизавета Петровна Хлебникова. Все чтой-то говорил. Но кроме слов, обращаемых как будто к Елизавете Петровне – непонятно. Прошел в кабинет. Глядел много на портрет моей Прасковьи Александровны и детские, т.е. Катерины Григорьевны Коридоровой нынешней Рылеевой и Елены Григорьевны, нынешней Крыловой. Необыкновенное внимание его на портреты чтой-то необыкновенное предвещает. Много говорил - плакал горько – и у меня исторгнул слезы. Впрочем, в продолжение всего часового посещения раза три принимался плакать; выкушал немного квасу. Прасковья Александровна сама подала, я и это за счастье поставляю.
Я его и уважаю и боюсь. Он необыкновенный человек. Вышел и на пороге калитки посидел. Ребятишки обсыпали [окружили его], меня увлекли к Степану Федоровичу, и он отошел и долго сидел на камушке. Когда сидел на пороге, смотря на город, плакал, и я воображал плач Иеремии. Храни Боже, да не сбудется предчувствие. Когда пошел с камушка, встре[ти]лся какой-то неизвестный человек. Он его перекрестил и тот поцеловал у него, Ивана Степановича, ручку.
Иван Степанович из тульских купцов. Лет сорок в юродивом положении. Зимою и летом вся одежда – рубашка и порты; ни морозы, ни зной его не безпокоят; и ночи зимние на папертях у церквей ночует. Теперь, полагаю, ему лет 60. Волосы на голове и бороде светло-русые. Борода окладистая, глаза светло-серые, на голове, т.е. на макушке, значительная плюшинка. Когда, сидя на пороге калитки, плакал, я стал сзади. Праск[овья] Алекс[андровна] позвала меня к Степану Федоровичу и весьма тихо. Он вдруг обернулся и так на обоих проницательно и такими светлыми глазами объял, что как будто никогда не плакал и сим именно потряс душу. Тем более я содрогнулся, что когда он плакал – у него глаза делаются красными, а здесь как будто никаких слез не испускал и я подобно его светлых глаз, в сие время сделавшихся, не видывал. Словом, я остаюсь при своем мнении, что сей Иоанн есть святой человек. Да сподобит его Бог таковым!!!!!!»
Далее в документе сделана приписка «…Посещение его было ко мне [и] в 1835 г. и я не знаю от того ли, что оно предвозвестило, но я оставил службу в Думе того года и вскоре после посещения. Теперь из слез его и особенного внимания на портреты я ожидаю необыкновенного чего-нибудь, и твердо решился, ожидая с упованием на Бога, – все к лучшему; даже думаю, счастливыми будут [сироты] Катенька и Еленушка. Что со мною [будет] и как будут жить означенные любимые мной девочки? Предаю [их] в волю Божию. Они все сироты. А Бог защитник сирот. Елизавете Петровне Иван Степанович своим манером обещает богатство. С сего числа начинаю перебираться, чтобы людскую сделать под хоромами. Что будет, Бог знает, но записал все к сведению, что случится из посещения сего великого человека. Аминь. Т[итуляр]н[ый] со[ветник] Николай Молчанов».
Документ N 2. О портрете И.С. Котельникова, написанном монахиней Тульского Успенского женского монастыря. Составлен он неизвестным автором с подстрочным примечанием и датирован 1916 г.
«Портрет И.С. Котельникова.
И. Котельников часто бывал в женском монастыре, молился здесь, иногда ночевал. Особенным вниманием и почитанием он [далее текст не разборчив] …одной монахине: та, уважая подвиги юродивого, пожелала нарисовать с него портрет, но Ив[ан] С[тепанови]ч не желал этого и уклонялся. Однако просьба монахини, наконец, была удовлетворена: Ив[ан] С[тепанови]ч согласился и портрет был исполнен сестрами монастыря с натуры красками на картоне. Пред самой смертью монахиня передала этот портрет монастырскому священнику Соболеву(?), у которого была племянница Софья, жившая и воспитывавшаяся в приюте для духовных девиц, который был при монастыре. Умирая, священник Соболев передал портрет этот своей племяннице, вышедшей замуж за священника Ивана Васильевича Минорского, в последующем соборного протоиерея в г. Венев. Доживши до глубокой старости, перед смертью матушка Минорская* передала портрет своей родной племяннице жене священника Миловидовой**, которая*** по убеждению моей сестры Ал. Ив. Остроумовой передала его (за 15 рублей) в Палату Древностей – в настоящем 1916-м году.
--------------------------------------------------
*Софья Селиверстовна Минорская
**Александре Дмитриевне Миловидовой
***По просьбе своей тетки Минорской и моей сестры».
Документ N 3. Сказание о блаженном старце Иване Степановиче Котельникове Христа ради юродивом. 1911 г.
«… блаженный заболел, а 12 января 1849 года в 9-м часу вечера скончался. Тело его стояло четыре дня в доме Котельниковых, где он жил, а на пятый день его уже хоронили. Отпевание тела совершал Преосвященный Дамаскин Епископ Тульский и Белевский, в Николочасовенском храме, в оном же храме его и могила. Котельниковы были прихожане к Воздвиженской церкви…
…В Тульском Успенском женском монастыре находятся современницы Ивана Степановича Котельникова, которые и теперь находятся в живых: …Схимонахиня Сира [в мире Мария Ефремовна Струкова] рассказывала, что она слышала от старших монахинь и других лиц и помнит это хорошо, когда Иван Степанович умер, а он умер в доме Котельниковых, то Преосвященный Дамаскин очень затруднялся мыслию, где хоронить блаженного, которого он очень уважал, на Всехсвятском кладбище или в Николочасовенском храме. А в то время храм этот был небольшой и вот Владыка Преосвященный Дамаскин видел знаменательный сон, что внутри Николочасовенской церкви у левой стены копают землю. Так Просвященный Дамаскин принял этот сон за указание, почему и решил похоронить Ивана Степановича в церкви. Сей час же сделал распоряжение, чтоб могилу приготовить в Николочасовенской церкви на левой стороне, где и похоронили его…»
источник материала
